О роли Русской Православной Церкви в Победе в Великой Отечественной войне рассказал 9 мая руководитель молодежного отдела Екатеринбургской епархии, кандидат исторических наук, доцент Уральского федерального университета, сотник хутора «Благовещенский» ЕОКО «Исетская линия» Пятый отдел Оренбургского казачьего войска»Алексей Леонидович Соловьев.
- Вопрос о роли Русской Православной Церкви в Победе в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. рассматривается в исторической науке и публицистике с двух основных позиций. Первая утверждает, что Церковь накануне войны была практически разгромлена как организация, и реального влияния на сопротивление врагу оказать не могла. Следовательно, ее участие в борьбе с фашизмом сводилось либо к обращениям к верующим с призывами встать на «защиту священных рубежей Отечества», либо к сбору пожертвований, что, действительно, имело место быть (всего за годы войны поступления от духовенства и верующих в Фонд обороны составило более 300 млн. руб., что было эквивалентно выпуску примерно 1500 танков).
Вторая точка зрения утверждает, что большинство населения СССР, несмотря на все усилия атеистической пропаганды, продолжало оставаться верующим (что подтверждают данные переписи 1937 г.), следовательно, даже не смотря на отступление от церковных заповедей, люди продолжали быть частью Церкви как духовной сакральной организации. И именно они и спасли свое Отечество от пропитанных языческим оккультизмом нацистов, которые пытались представить себя в роли защитников христианства.
Для понимания роли Церкви и верующих в Победе необходимо осознавать, что православное мировоззрение исходит из того, что любая война происходит по воле, или попущению Божию, чтобы через нее привести к покаянию потерявших живую деятельную веру людей. «Когда ты видишь смуты и войны, или иные бедствия, - пишет святитель Димитрий Ростовский в житии святого благоверного князя Михаила Черниговского, - не думай, чтобы все сие было простым, обычным явлением сего временного мира, или произошло из-за какого-либо случая, но знай, что бедствия попускаются волею всемогущего Бога за наши грехи, дабы согрешающие приходили в чувства и исправлялись. Вначале Господь вразумляет нас малыми наказаниями…, если же мы не исправляемся, посылает тяжкое нашествие иноплеменников, чтобы хоть в сем великом бедствии люди могли прийти в чувство и обратиться от путей своих лукавых» [6, с. 317].
А состояние советского общества накануне Великой Отечественной войны было таково, что только через глобальные потрясения, такие как война, можно было надеяться, чтобы хотя бы некоторые из крещеных людей вспомнили о Боге, чтобы власть изменила свою политику в отношении Церкви. Ведь перед 1941 г. церковная организация стояла на грани уничтожения. В РСФСР продолжали действовать не более 100 храмов, репрессиям подверглись полмиллиона священнослужителей, из них 426 – архиереев, были уничтожены 200 тыс. священников и 247 епископов, к 1941 г. на свободе оставалось только четыре митрополита, сотни тысяч верующих томились в лагерях и преследовались за веру [18, с. 126]. При этом согласно засекреченной переписи 1937 г. 60 % советских граждан: 2/3 сельских жителей и 1/3 горожан, продолжали считать себя верующими, и открыто заявляли об этом [15, с. 105]. Вот почему, согласно православному мировоззрению, Господь послал войну 22 июня – в День всех святых, в Земле Российской просиявших, по молитвам которых забывшим о Боге людям был дан шанс изменить свою жизнь. И Церковь достойно проявила себя в годы войны, став духовной опорой для всех нуждающихся в ней.
Уже в первый же день войны местоблюститель Патриаршего престола митрополит Сергий (Страгородский) собственноручно напечатал на машинке воззвание «К пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви», в котором благословил на защиту священных рубежей Отечества: «наши предки не падали духом и при худшем положении, потому что помнили не о личных опасностях и выгодах, а о священном своем долге пред Родиной и верой и выходили победителями. Не посрамим же их славного имени и мы – православные, родные им и по плоти, и по вере» [12, с. 38-39]. Будучи физически немощным человеком, владыка собрал все свои силы и ежедневно молил Бога о даровании Победы. Свое воззвание он разослал по всем церковным приходам и, по словам очевидцев, оно дало ответ на то, что надо делать в тяжелую годину испытаний. Так, настоятель храма св. Иоанна Предтечи г. Свердловска протоиерей Николай Адриановский писал, что «в первые дни войны перед нами, верующими г. Свердловска, возник вопрос: как Церковь должна помогать Родине? Какие она должна принимать меры, чтобы помочь армии разгромить ненавистного фашистского врага?.. Воззвание повело за собой Русскую Церковь, т.к. в нем ясно определяются обязанности, как пастыря, так и пасомых в деле общего участия в разгроме фашистской нечести» [4, с. 62-63]. Следует отметить, что это послание на две недели опередило обращение к нации И.В. Сталина, который, в отличие от Владыки Сергия, не смог сразу сформулировать ответ на стоящие перед страной новые вызовы.
Общеизвестно, что Церковь с первых же дней войны включилась в общее дело приближения Победы. На деньги верующих были построены танковая колонна им. Дмитрия Донского и эскадрилья им. Александра Невского, осуществлялся сбор пожертвований, простые бабушки вязали носки и варежки. Храмы были полны молящимися, духовенство неустанно служило, исповедовало, причащало, поддерживало страждущих словом и делом. Известны массовые случаи связи священников с партизанским движением на оккупированных территориях, где нацисты разрешили открывать храмы. Но, при этом, проводили политику «разделяй и властвуй», натравливая одни религиозные организации на другие, стремясь отколоть их от Матери-Церкви. Надо отдать должное Патриаршему Экзарху Латвии и Эстонии митрополиту Виленскому Сергию (Воскресенскому) и руководителям Псковской духовной миссии, которые до последнего пытались сохранить каноническую связь с Московским Патриархатом, продолжая упоминать имя митрополита Московского на богослужениях и лавировали в отношениях с германскими властями. Митрополит Сергий говорил: «Не таких обманывали! С НКВД справлялись, а этих колбасников обмануть не трудно» [18, с. 184].
Священники были со своим народом и во время блокады Ленинграда. Символами духовного сопротивления стали старец Серафим Вырицкий, который, будучи совсем немощным стариком, молился на коленях на камне о даровании Победы. Архиепископ-хирург Лука (Войно-Ясенецкий) совершал операции в Красноярском эвакогоспитале, отказываясь снимать архиерейское облачение и молясь перед висящими в операционной иконами. Митрополит Николай (Ярушевич), служивший под Сталинградом, на противоположном берегу Волги, молебен перед Казанской иконой Матери Божией. Блаженная Матрона Московская, находившая слова утешения и духовной поддержки для огромного количества обращающихся к ней за молитвенной помощью людей. Архимандрит Александр (Вишняков), крестивший и поддерживающий евреев в Киеве и за это заживо сожженный на кресте в Бабьем Яру. Людиновский протоиерей Викторин Зарецкий, оказывавший всестороннюю помощь партизанам-подпольщикам и за это (посмертно) награжденный Президентом России В.В. Путиным медалью «За отвагу». Фронтовиками были будущий Патриарх Московский и всея Руси Пимен (Извеков), митрополит Нижегородский Николай (Кутепов), архиепископ Ярославский Михей (Хархаров). На фронте веру обрели будущий наместник Псково-Печерского монастыря архимандрит Алипий (Воронов) и духовник Троице-Сергиевой лавры архимандрит Кирилл (Павлов).
Государство вынуждено было переосмыслить свое отношение к Церкви, в которой увидело мощный инструмент поднятия патриотического духа нации. Была прекращена поддержка Союза воинствующих безбожников, главному атеисту страны Емельяну Ярославскому пришлось по поручению И.В. Сталина, скрепя сердцем, написать статью о патриотической позиции Церкви в годы войны, государство санкционировало ликвидацию обновленческого и григорьевского расколов. В 1943 г. после исторической встречи И.В. Сталина с тремя оставшимися на свободе митрополитами, было разрешено избрать Патриарха и восстановить церковное управление, на свободу вышли сотни священнослужителей. Но кульминация примирения стала возможной только с началом коренного перелома в войне, когда Красная армия стала освобождать оккупированные нацистами территории, на которых были открыты храмы. И неизбежно возник вопрос: «что мы, хуже фашистов что-ли? Они храмы открывали, а мы будем закрывать?»
Ныне широкую известность приобрела фраза: «В окопах атеистов нет». Маршал Советского Союза Д.Т. Язов выразился более точно: «Войну выиграли безбожники, но с Божьей помощью». Действительно, многие, находясь на передовой, вспоминали Бога и начинали молиться. И Он отвечал на их обращение к Себе. Иногда задается вопрос: как Бог, который есть Любовь (1 Ин. 4,8), мог послать на верную гибель молодых парней? В чем тут любовь? Православная догматика отвечает и на этот, непонятный для светского разума, вопрос. Христос говорил: «Нет больше той любви, аще кто положит душу свою за други своя» (Ин. 15,13). Православная Церковь всегда призывала вставать на защиту Отечества и веры. Христиане знают, что если они погибают на поле брани «за други своя», то становятся мучениками и с них омываются грехи. А, следовательно, есть шанс попасть в рай. Вот и получается, что то, что в глазах людей является безусловной трагедией, в глазах Божиих, становится искуплением и омытием грехов, которых у отошедших от Бога крещеных людей было очень много. И когда вчерашний крещеный атеист шел в свою последнюю атаку, он, наверняка, в глубине своего сердца, обращался ко Господу с молитвой: «Господи помилуй, Господи спаси!» И в этот момент, погибая, прощался и соединялся со своим Спасителем.
Инвалид войны, артиллерист М.А. Свидетелев подтверждает, что «в годы моей юности многие, в том числе и я, стали отдаляться от веры... Вновь прозрел я только тогда, когда немцы разбили мою батарею на подступах к г. Оржоникидзе (Владикавказу), и с восьмью бойцами ночью вышел я в станицу Архонскую, где нас накормила и напоила русская женщина. Она крестилась, плакала. Я смотрел на образ Христа Спасителя, находящийся среди других икон…Такой же образ был у нас в селе…В чужой избе я душой ощутил присутствие Бога, Которого забыл в годы атеизма, и ужаснулся своих страшных деяний. Мне вдруг стало ясно, за какие грехи наказан наш народ Богом! За отступничество от Бога, от веры, от святынь, от традиций, от всего духовно-нравственного, на чем держалась Великая Русь-Россия» [13, с. 110-111].
Православные христиане верят, что Господь смилостивился над Советским Союзом в годы Великой Отечественной войны. Сам факт Победы в войне, в которой решался вопрос существования исторической России как таковой, говорит сам за себя. Тем более что Победа была одержана в дни Пасхальной седмицы, сразу после окончания праздника святого великомученика Георгия Победоносца. И, несмотря на то, что государство после войны вновь стало закрывать храмы и использовать Церковь для укрепления своих позиций на подконтрольной СССР территории Восточной Европы, сам факт обретения канонического статуса и места в православном мире Албанской, Болгарской, Польской и Чехословацкой автокефальных Церквей, способствовал увеличению количества православных христиан. Таким образом, то, что в глазах человеческих выглядело чистой политикой, в глазах Божиих, означало дарование миллионам людей шанса на Спасение. А, значит, с Красной армией и с советским воином-освободителем пребывал сам Господь Бог. Ведь Он, по словам недавно скончавшегося протоиерея Всеволода Чаплина, «пребывает с ратью тогда, когда совершается священная брань, священная война за народ, за ближних, за Отечество, а главное – за свободу православной цивилизации, за ее самостоятельность по отношению к какому-либо внешнему центру, за право христиан жить по своей вере» [5, с. 4]. А это право верующие люди после Великой Отечественной войны, несмотря на все гонения и ограничения, все-таки получили.
Источник: Екатеринбургская епархия
Фотографии
